С космической высоты обозревает “печальный Демон” дикий и чудный мир центрального Кавказа: как грань алмаза, сверкает Казбек, львицей прыгает Терек, змеею вьется теснина Дарьяла – и ничего, кроме презрения, не испытывает. Зло и то наскучило духу зла Все в тягость: и бессрочное одиночество, и бессмертие, и безграничная власть над ничтожной землей. Ландшафт между тем меняется. Под крылом летящего Демона уже не скопище скал и бездн, а пышные долины счастливой Грузии: блеск и дыхание тысячи растений, сладострастный полуденный зной и росные ароматы ярких ночей. Увы, и эти роскошные картины не вызывают у обитателя надзвездных краев новых дум. Лишь на мгновение задерживает рассеянное внимание Демона праздничное оживление в обычно безмолвных владениях грузинского феодала: хозяин усадьбы, князь Гудал сосватал единственную наследницу, в высоком его доме готовятся к свадебному торжеству.

Родственники собрались загодя, вина уже льются, к закату дня прибудет и жених княжны Тамары – сиятельный властитель Синодала, а пока слуги раскатывают старинные ковры: по обычаю, на устланной коврами кровле невеста, еще до появления жениха, должна исполнить традиционный танец с бубном. Танцует княжна Тамара! Ах, как она танцует! То птицей мчится, кружа над головой маленький бубен, то замирает, как испуганная лань, и легкое облачко грусти пробегает по прелестному яркоглазому лицу. Ведь это последний день княжны в отчем доме! Как-то встретит ее чужая семья? Нет, нет, Тамару выдают замуж не против ее воли. Ей по сердцу выбранный отцом жених: влюблен, молод, хорош собой – чего более! Но здесь никто не стеснял ее свободы, а там… Отогнав “тайное сомненье”, Тамара снова улыбается. Улыбается и танцует. Гордится дочерью седой Гудал, восхищаются гости, подымают заздравные рога, произносят пышные тосты: “Клянусь, красавица такая/ Под солнцем юга не цвела!” Демон и тот залюбовался чужой невестой. Кружит и кружит над широким двором грузинского замка, словно невидимой цепью прикован к танцующей девичьей фигурке. В пустыне его души неизъяснимое волненье. Неужели случилось чудо? Воистину случилось: “В нем чувство вдруг заговорило/ Родным когда-то языком!” Ну, и как же поступит вольный сын эфира, очарованный могучей страстью к земной женщине? Увы, бессмертный дух поступает так же, как поступил бы в его ситуации жестокий и могущественный тиран: убивает соперника. На жениха Тамары, по наущению Демона, нападают разбойники. Разграбив свадебные дары, перебив охрану и разогнав робких погонщиков верблюдов, абреки исчезают. Раненого князя верный скакун (бесценной масти, золотой) выносит из боя, но и его, уже во мраке, догоняет, по наводке злого духа, злая шальная пуля. С мертвым хозяином в расшитом цветными шелками седле конь продолжает скакать во весь опор: всадник, окавший в последнем бешеном пожатье золотую гриву, – должен сдержать княжеское слово: живым или мертвым прискакать на брачный пир, и только достигнув ворот, падает замертво.

В семье невесты стон и плач. Чернее тучи Гудал, он видит в случившемся Божью кару. Упав на постель, как была – в жемчугах и парче, рыдает Тамара. И вдруг: голос. Незнакомый. Волшебный. Утешает, утишает, врачует, сказывает сказки и обещает прилетать к ней ежевечерне – едва распустятся ночные цветы, – чтоб “на шелковые ресницы/ Сны золотые навевать…”. Тамара оглядывается: никого!!! Неужели почудилось? Но тогда откуда смятенье? Которому нет имени! Под утро княжна все-таки засыпает и видит странный – не первый ли из обещанных золотых? – сон. Блистая неземной красотой, к ее изголовью склоняется некий “пришелец”. Это не ангел-хранитель, вокруг его кудрей нет светящегося нимба, однако и на исчадье ада вроде бы не похож: слишком уж грустно, с любовью смотрит! И так каждую ночь: как только проснутся ночные цветы, является. Догадываясь, что неотразимою мечтой ее смущает не кто-нибудь, а сам “дух лукавый”, Тамара просит отца отпустить ее в монастырь. Гудал гневается – женихи, один завиднее другого, осаждают их дом, а Тамара – всем отказывает. Потеряв терпение, он угрожает безрассудной проклятьем. Тамару не останавливает и эта угроза; наконец Гудал уступает. И вот она в уединенном монастыре, но и здесь, в священной обители, в часы торжественных молитв, сквозь церковное пенье ей слышится тот же волшебный голос, в тумане фимиама, поднимающемся к сводам сумрачного храма, видит Тамара все тот же образ и те же очи – неотразимые, как кинжал.

Упав на колени перед божественной иконой, бедная дева хочет молиться святым, а непослушное ей сердце – “молится Ему”. Прекрасная грешница уже не обманывается на свой счет: она не просто смущена неясной мечтой о любви, она влюблена: страстно, грешно, так, как если бы пленивший ее неземной красотой ночной гость был не пришлецом из незримого, нематериального мира, а земным юношей. Демон, конечно же, все понимает, но, в отличие от несчастной княжны, знает то, что ей неведомо: земная красавица заплатит за миг физической близости с ним, существом неземным, гибелью. Потому и медлит; он даже готов отказаться от своего преступного плана. Во всяком случае, ему так кажется. В одну из ночей, уже приблизившись к заветной келье, он пробует удалиться, и в страхе чувствует, что не может взмахнуть крылом: крыло не шевелится! Тогда-то он и роняет одну-единственную слезу – нечеловеческая слеза прожигает камень.

Поняв, что даже он, казалось бы всесильный, ничего не может изменить, Демон является Тамаре уже не в виде неясной туманности, а воплотившись, то есть в образе хотя и крылатого, но прекрасного и мужественного человека. Однако путь к постели спящей Тамары преграждает ее ангел-хранитель и требует, чтобы порочный дух не прикасался к его, ангельской, святыни. Демон, коварно улыбнувшись, объясняет посланцу рая, что явился тот слишком поздно и что в его, Демона, владениях – там, где он владеет и любит, – херувимам нечего делать. Тамара, проснувшись, не узнает в случайном госте юношу своих сновидений. Не нравится ей и его речи – прелестные во сне, наяву они кажутся ей опасными. Но Демон открывает ей свою душу – Тамара тронута безмерностью печалей таинственного незнакомца, теперь он кажется ей страдальцем. И все-таки что-то беспокоит ее и в облике пришлеца и в слишком сложных для слабеющего ее ума рассуждениях. И она, о святая наивность, просит его поклясться, что не лукавит, не обманывает ее доверчивость. И Демон клянется. Чем только он не клянется – и небом, которое ненавидит, и адом, который презирает, и даже святыней, которой у него нет. Клятва Демона – блистательный образец любовного мужского красноречия – чего не наобещает мужчина женщине, когда в его “крови горит огонь желаний!”. В “нетерпении страсти” он даже не замечает, что противоречит себе: то обещает взять Тамару в надзвездные края и сделать царицей мира, то уверяет, что именно здесь, на ничтожной земле, построит для нее пышные – из бирюзы и янтаря – чертоги. И все-таки исход рокового свидания решают не слова, а первое прикосновение – жарких мужских уст – к трепещущим женским губам. Ночной монастырский сторож, делая урочный обход, замедляет шаги: в келье новой монахини необычные звуки, вроде как “двух уст согласное лобзанье”. Смутившись, он останавливается и слышит: сначала стон, а затем ужасный, хотя и слабый – как бы предсмертный крик.

Извещенный о кончине наследницы, Гудал забирает тело покойницы из монастыря. Он твердо решил похоронить дочь на высокогорном семейном кладбище, там, где кто-то из его предков, во искупление многих грехов, воздвиг маленький храм. К тому же он не желает видеть свою Тамару, даже в гробу, в грубой власянице. По его приказу женщины его очага наряжают княжну так, как не наряжали в дни веселья. Три дня и три ночи, все выше и выше, движется скорбный поезд, впереди Гудал на белоснежном коне. Он молчит, безмолвствуют и остальные. Столько дней миновало с кончины княжны, а ее не трогает тленье – цвет чела, как и при жизни, белей и чище покрывала? А эта улыбка, словно бы застывшая на устах?! Таинственная, как сама ее смерть!!! Отдав свою пери угрюмой земле, похоронный караван трогается в обратный путь… Все правильно сделал мудрый Гудал! Река времен смыла с лица земли и высокий его дом, где жена родила ему красавицу дочь, и широкий двор, где Тамара играла дитятей. А храм и кладбище при нем целы, их еще и сейчас можно увидеть – там, высоко, на рубеже зубчатых скал, ибо природа высшей своей властью сделала могилу возлюбленной Демона недоступной для человека.

(No Ratings Yet)

Краткое содержание поэмы Лермонтова “Демон”

Другие сочинения по теме:

1. В фабульном отношении “Демон” тоже имеет ряд черт, сближающих эту поэму с другими произведениями Лермонтова: мотив о трагической любви Демона...
2. “Демон” (1829 – 1839) принадлежит к числу наиболее загадочных и противоречивых произведений поэта. Сложность анализа заключается, в частности, в том,...
3. Развязка сюжета оказалась трагической: Демон признал свои мечты “безумными” и проклял их. Продолжая анализ романтического индивидуализма, Лермонтов с глубокой психологической...
4. Невозможность обретения подлинно высокой жизненной цели, счастья вне связи с общим миропорядком переключала сюжетно-психологическое и нравственно-философское содержание поэмы в иной...
5. На рукописи поэмы “Мцыри” помета: “1839 года Августа 5”. Но это лишь дата завершения работы над произведением. Его замысел восходит...
6. Демон Лермонтова Демон – ангел, вигнаний з рай. У тузі й нудьзі він літає над землею, згадуючи своє довге життя....
7. Над “Демоном” поэт работал около десяти лет, (первая редакция написана в 1829 году, седьмая в 1839 году). Бунт поверженного ангела...
8. “Демон” Пушкина пленил воображение юноши Лермонтова. Уже в 1829 году он пишет стихотворение “Мой демон” и тогда же задумывает поэму,...
9. Поэма “Демон” имеет сложную творческую историю. Более десяти лет своей короткой жизни Лермонтов работал над этим произведением. Первоначальный замысел поэмы...
10. Михаил Врубель – талантливый и очень сложный художник. Он интересовался творчеством Лермонтова, его духовным миром, выраженным в лирике поэта. Врубель...
11. “Демон” Лермонтова, особенно в его наиболее последовательной и цельной шестой редакции,- значительнейшее произведение активного романтизма, где трагический образ типического героя...
12. Сочинение рекомендовано как описание картины или описание творчества художника. Михаил Врубель – талантливый и очень сложный художник. Он интересовался творчеством...

Над Землей летит «печальный Демон» и с космической высоты обозревает чудный мир центрального Кавказа: бурные реки, высокие горы – ничего не привлекает демона. Испытывает он только презрение ко всему, устал от вечного одиночества, бессмертия и от неограниченной власти над землей. Под крылом демона сменился ландшафт, и он видит пышные долины Грузии, но и они не впечатляют его. Вдруг внимание Демона привлекло праздничное оживление во владениях одного знатного феодала.

Князь Гудал сосватал единственную дочь, и в его усадьбе готовится праздничное торжество.

Родственники уже собрались, рекой льется вино, к вечеру должен прибыть жених княжны Тамары (молодой властитель Синодала), а пока слуги стелют старинные ковры. По обычаю, невеста, еще до появления жениха, должна исполнить на устланной коврами кровле свой танец с бубном. Тамара начинает танцевать, и ничего прекрасней этого танца невозможно себе представить. Она так хороша, что даже Демон залюбовался чужой невестой. Разные мысли кружат в голове юной княжны. Она покидает отцовский дом, где ни в чем не знала отказа, а что ждет ее в чужом краю – неведомо. Нет, она не против выбора жениха, он молод, красив, богат, влюблен - все, что нужно для счастья.

И Тамара гонит сомненья прочь, отдавая всю себя танцу. Демон не может оторвать взгляд от прекрасной княжны, он чувствует, что очарован ее красотой. И поступает, как настоящий тиран, по его велению на жениха княжны нападают разбойники, он ранен, но скачет на верном коне к дому невесты, а прискакав, падает замертво.

Плачут гости, убит горем князь, рыдает в своей постели Тамара. Но вдруг она слышит необычный, приятный голос, который утешает ее и обещает посылать волшебные сны. Ночью во сне княжна видит прекрасного юношу, проснувшись, она понимает, что сам лукавый искушает ее. Она просит отца отдать ее в монастырь, надеясь там найти спасенье. Отец не сразу согласился, грозил проклятьем, но потом сдался.

Княжна в монастыре, но ей не стало легче, она понимает, что влюблена в искусителя, хочет молиться святым, а молится ему. Демон понимает, что физическая близость с ним убьет девушку и в какой-то момент решает оказаться от коварного замысла, но он уже не властен над собой. Ночью Демон проник в ее келью в своем крылатом, но прекрасном облике, она не узнала в нем юношу из своих снов. Княжна испугалась, но Демон открывает ей душу, говорит страстные речи, так похожие на слова любого мужчины, когда в его «крови горит огонь желаний!» Она просит его поклясться, что он не обманывает ее, и Демон клянется. Что ему стоит?! Их уста сливаются в страстном поцелуе. Сторож, проходя мимо дверей кельи, слышит странные звуки, а затем слабый предсмертный крик княжны.

Гудалу сообщили о смерти дочери. Он решает похоронить ее на высокогорном семейном кладбище, где его предки воздвигли небольшой храм. Княжну наряжают, ее облик прекрасен, на нем нет печати смерти, а на устах будто застыла улыбка. Мудрый Гудал все сделал правильно. Давно смыло время с лица земли его самого, его усадьбу и двор, а храм и кладбище остались невредимы. Природа сделала могилу возлюбленной Демона недоступной для времени и человека.

Пересказ для Вас подготовила nadezhda84

Михаил Юрьевич Лермонтов

«Демон»

С космической высоты обозревает «печальный Демон» дикий и чудный мир центрального Кавказа: как грань алмаза, сверкает Казбек, львицей прыгает Терек, змеёю вьётся теснина Дарьяла — и ничего, кроме презрения, не испытывает. Зло и то наскучило духу зла Все в тягость: и бессрочное одиночество, и бессмертие, и безграничная власть над ничтожной землёй. Ландшафт между тем меняется. Под крылом летящего Демона уже не скопище скал и бездн, а пышные долины счастливой Грузии: блеск и дыхание тысячи растений, сладострастный полуденный зной и росные ароматы ярких ночей. Увы, и эти роскошные картины не вызывают у обитателя надзвёздных краёв новых дум. Лишь на мгновение задерживает рассеянное внимание Демона праздничное оживление в обычно безмолвных владениях грузинского феодала: хозяин усадьбы, князь Гудал сосватал единственную наследницу, в высоком его доме готовятся к свадебному торжеству.

Родственники собрались загодя, вина уже льются, к закату дня прибудет и жених княжны Тамары — сиятельный властитель Синодала, а пока слуги раскатывают старинные ковры: по обычаю, на устланной коврами кровле невеста, ещё до появления жениха, должна исполнить традиционный танец с бубном. Танцует княжна Тамара! Ах, как она танцует! То птицей мчится, кружа над головой маленький бубен, то замирает, как испуганная лань, и лёгкое облачко грусти пробегает по прелестному яркоглазому лицу. Ведь это последний день княжны в отчем доме! Как-то встретит её чужая семья? Нет, нет, Тамару выдают замуж не против её воли. Ей по сердцу выбранный отцом жених: влюблён, молод, хорош собой — чего более! Но здесь никто не стеснял её свободы, а там… Отогнав «тайное сомненье», Тамара снова улыбается. Улыбается и танцует. Гордится дочерью седой Гудал, восхищаются гости, подымают заздравные рога, произносят пышные тосты: «Клянусь, красавица такая/ Под солнцем юга не цвела!» Демон и тот залюбовался чужой невестой. Кружит и кружит над широким двором грузинского замка, словно невидимой цепью прикован к танцующей девичьей фигурке. В пустыне его души неизъяснимое волненье. Неужели случилось чудо? Воистину случилось: «В нем чувство вдруг заговорило/ Родным когда-то языком!» Ну, и как же поступит вольный сын эфира, очарованный могучей страстью к земной женщине? Увы, бессмертный дух поступает так же, как поступил бы в его ситуации жестокий и могущественный тиран: убивает соперника. На жениха Тамары, по наущению Демона, нападают разбойники. Разграбив свадебные дары, перебив охрану и разогнав робких погонщиков верблюдов, абреки исчезают. Раненого князя верный скакун (бесценной масти, золотой) выносит из боя, но и его, уже во мраке, догоняет, по наводке злого духа, злая шальная пуля. С мёртвым хозяином в расшитом цветными шелками седле конь продолжает скакать во весь опор: всадник, окавший в последнем бешеном пожатье золотую гриву, — должен сдержать княжеское слово: живым или мёртвым прискакать на брачный пир, и только достигнув ворот, падает замертво.

В семье невесты стон и плач. Чернее тучи Гудал, он видит в случившемся Божью кару. Упав на постель, как была — в жемчугах и парче, рыдает Тамара. И вдруг: голос. Незнакомый. Волшебный. Утешает, утишает, врачует, сказывает сказки и обещает прилетать к ней ежевечерне — едва распустятся ночные цветы, — чтоб «на шёлковые ресницы/ Сны золотые навевать…». Тамара оглядывается: никого!!! Неужели почудилось? Но тогда откуда смятенье? Которому нет имени! Под утро княжна все-таки засыпает и видит странный — не первый ли из обещанных золотых? — сон. Блистая неземной красотой, к её изголовью склоняется некий «пришелец». Это не ангел-хранитель, вокруг его кудрей нет светящегося нимба, однако и на исчадье ада вроде бы не похож: слишком уж грустно, с любовью смотрит! И так каждую ночь: как только проснутся ночные цветы, является. Догадываясь, что неотразимою мечтой её смущает не кто-нибудь, а сам «дух лукавый», Тамара просит отца отпустить её в монастырь. Гудал гневается — женихи, один завиднее другого, осаждают их дом, а Тамара — всем отказывает. Потеряв терпение, он угрожает безрассудной проклятьем. Тамару не останавливает и эта угроза; наконец Гудал уступает. И вот она в уединённом монастыре, но и здесь, в священной обители, в часы торжественных молитв, сквозь церковное пенье ей слышится тот же волшебный голос, в тумане фимиама, поднимающемся к сводам сумрачного храма, видит Тамара все тот же образ и те же очи — неотразимые, как кинжал.

Упав на колени перед божественной иконой, бедная дева хочет молиться святым, а непослушное ей сердце — «молится Ему». Прекрасная грешница уже не обманывается на свой счёт: она не просто смущена неясной мечтой о любви, она влюблена: страстно, грешно, так, как если бы пленивший её неземной красотой ночной гость был не пришлецом из незримого, нематериального мира, а земным юношей. Демон, конечно же, все понимает, но, в отличие от несчастной княжны, знает то, что ей неведомо: земная красавица заплатит за миг физической близости с ним, существом неземным, гибелью. Потому и медлит; он даже готов отказаться от своего преступного плана. Во всяком случае, ему так кажется. В одну из ночей, уже приблизившись к заветной келье, он пробует удалиться, и в страхе чувствует, что не может взмахнуть крылом: крыло не шевелится! Тогда-то он и роняет одну-единственную слезу — нечеловеческая слеза прожигает камень.

Поняв, что даже он, казалось бы всесильный, ничего не может изменить, Демон является Тамаре уже не в виде неясной туманности, а воплотившись, то есть в образе хотя и крылатого, но прекрасного и мужественного человека. Однако путь к постели спящей Тамары преграждает её ангел-хранитель и требует, чтобы порочный дух не прикасался к его, ангельской, святыни. Демон, коварно улыбнувшись, объясняет посланцу рая, что явился тот слишком поздно и что в его, Демона, владениях — там, где он владеет и любит, — херувимам нечего делать. Тамара, проснувшись, не узнает в случайном госте юношу своих сновидений. Не нравится ей и его речи — прелестные во сне, наяву они кажутся ей опасными. Но Демон открывает ей свою душу — Тамара тронута безмерностью печалей таинственного незнакомца, теперь он кажется ей страдальцем. И все-таки что-то беспокоит её и в облике пришлеца и в слишком сложных для слабеющего её ума рассуждениях. И она, о святая наивность, просит его поклясться, что не лукавит, не обманывает её доверчивость. И Демон клянётся. Чем только он не клянётся — и небом, которое ненавидит, и адом, который презирает, и даже святыней, которой у него нет. Клятва Демона — блистательный образец любовного мужского красноречия — чего не наобещает мужчина женщине, когда в его «крови горит огонь желаний!». В «нетерпении страсти» он даже не замечает, что противоречит себе: то обещает взять Тамару в надзвёздные края и сделать царицей мира, то уверяет, что именно здесь, на ничтожной земле, построит для неё пышные — из бирюзы и янтаря — чертоги. И все-таки исход рокового свидания решают не слова, а первое прикосновение — жарких мужских уст — к трепещущим женским губам. Ночной монастырский сторож, делая урочный обход, замедляет шаги: в келье новой монахини необычные звуки, вроде как «двух уст согласное лобзанье». Смутившись, он останавливается и слышит: сначала стон, а затем ужасный, хотя и слабый — как бы предсмертный крик.

Извещённый о кончине наследницы, Гудал забирает тело покойницы из монастыря. Он твёрдо решил похоронить дочь на высокогорном семейном кладбище, там, где кто-то из его предков, во искупление многих грехов, воздвиг маленький храм. К тому же он не желает видеть свою Тамару, даже в гробу, в грубой власянице. По его приказу женщины его очага наряжают княжну так, как не наряжали в дни веселья. Три дня и три ночи, все выше и выше, движется скорбный поезд, впереди Гудал на белоснежном коне. Он молчит, безмолвствуют и остальные. Столько дней миновало с кончины княжны, а её не трогает тленье — цвет чела, как и при жизни, белей и чище покрывала? А эта улыбка, словно бы застывшая на устах?! Таинственная, как сама её смерть!!! Отдав свою пери угрюмой земле, похоронный караван трогается в обратный путь… Все правильно сделал мудрый Гудал! Река времён смыла с лица земли и высокий его дом, где жена родила ему красавицу дочь, и широкий двор, где Тамара играла дитятей. А храм и кладбище при нем целы, их ещё и сейчас можно увидеть — там, высоко, на рубеже зубчатых скал, ибо природа высшей своей властью сделала могилу возлюбленной Демона недоступной для человека.

В высоты небес, смотрит Демон на дикий и живописный мир Кавказа. Он видит прекрасные горы и реки. Но ничего, кроме отвращения не испытывает. Даже зло надоело Демону. Он не выдерживает одиночества и бессмертия, и безграничной власти над землёй. Демон летит и видит другую картину, которая привлекла его внимание. В одной грузинской усадьбе, князь Гудал отдаёт замуж свою единственную дочь. В его доме идут приготовления к свадьбе.

Родственники уже собрались, а к вечеру должен приехать жених Тамары, правитель Синодала. Тамара танцует с бубном, как того требует обычай, до приезда жениха. Тамара красавица. Даже Демон, летающий над усадьбой, проникся чувством. Вдруг он осознаёт, что он испытывает уже утраченное чувство страсти. Неужели с ним случилось чудо. Он поступает, как и любой тиран поступил бы на его месте. Демон направил разбойников на жениха, чтобы они убили его. И вот в усадьбу въезжает конь, а на нём мёртвый хозяин.

В семье невесты горе. Гудал не может выразить своего гнева, он видит в случившемся Божью кару. Тамара пришла в свою комнату и упала на постель с горькими рыданиями. Вдруг, она слышит чудный голос, который успокаивает её, рассказывая сказки. Голос обещает быть с ней каждый вечер. Тамара очнулась и не увидела рядом собой никого. Под утро ей наконец-то удаётся заснуть, и ей приснился удивительный сон. К её кровати склонился незнакомец. Она не понимает кто это, но видит в его глазах грусть и любовь. И так происходит каждую ночь. Тамара не выдержав этого, решает уехать в монастырь. Отец противится сначала, но потом уступает. И вот, в монастыре, она снова слышит этот голос. Девушка начинает молиться, но осознаёт, что любит этого незнакомца из своих снов всем сердцем.

И Демон видит это. Он знает, что один миг близости с ним обрекает девушку на смерть. Он уже готов отказаться от своего плана, но отходя от её кельи, не может взмахнуть даже крылом. Демон понял, что он не такой уж и всесильный.

Он заходит в келью к девушке и соблазняет её. На следующий день отец забрал тело единственной дочери.

С космической высоты обозревает «печальный Демон» дикий и чудный мир центрального Кавказа: как грань алмаза, сверкает Казбек, львицей прыгает Терек, змеёю вьётся теснина Дарьяла - и ничего, кроме презрения, не испытывает. Зло и то наскучило духу зла Все в тягость: и бессрочное одиночество, и бессмертие, и безграничная власть над ничтожной землёй. Ландшафт между тем меняется. Под крылом летящего Демона уже не скопище скал и бездн, а пышные долины счастливой Грузии: блеск и дыхание тысячи растений, сладострастный полуденный зной и росные ароматы ярких ночей. Увы, и эти роскошные картины не вызывают у обитателя надзвёздных краёв новых дум. Лишь на мгновение задерживает рассеянное внимание Демона праздничное оживление в обычно безмолвных владениях грузинского феодала: хозяин усадьбы, князь Гудал сосватал единственную наследницу, в высоком его доме готовятся к свадебному торжеству.

Родственники собрались загодя, вина уже льются, к закату дня прибудет и жених княжны Тамары - сиятельный властитель Синодала, а пока слуги раскатывают старинные ковры: по обычаю, на устланной коврами кровле невеста, ещё до появления жениха, должна исполнить традиционный танец с бубном. Танцует княжна Тамара! Ах, как она танцует! То птицей мчится, кружа над головой маленький бубен, то замирает, как испуганная лань, и лёгкое облачко грусти пробегает по прелестному яркоглазому лицу. Ведь это последний день княжны в отчем доме! Как-то встретит её чужая семья? Нет, нет, Тамару выдают замуж не против её воли. Ей по сердцу выбранный отцом жених: влюблён, молод, хорош собой - чего более! Но здесь никто не стеснял её свободы, а там... Отогнав «тайное сомненье», Тамара снова улыбается. Улыбается и танцует. Гордится дочерью седой Гудал, восхищаются гости, подымают заздравные рога, произносят пышные тосты: «Клянусь, красавица такая/ Под солнцем юга не цвела!» Демон и тот залюбовался чужой невестой. Кружит и кружит над широким двором грузинского замка, словно невидимой цепью прикован к танцующей девичьей фигурке. В пустыне его души неизъяснимое волненье. Неужели случилось чудо? Воистину случилось: «В нем чувство вдруг заговорило/ Родным когда-то языком!» Ну, и как же поступит вольный сын эфира, очарованный могучей страстью к земной женщине? Увы, бессмертный дух поступает так же, как поступил бы в его ситуации жестокий и могущественный тиран: убивает соперника. На жениха Тамары, по наущению Демона, нападают разбойники. Разграбив свадебные дары, перебив охрану и разогнав робких погонщиков верблюдов, абреки исчезают. Раненого князя верный скакун (бесценной масти, золотой) выносит из боя, но и его, уже во мраке, догоняет, по наводке злого духа, злая шальная пуля. С мёртвым хозяином в расшитом цветными шелками седле конь продолжает скакать во весь опор: всадник, окавший в последнем бешеном пожатье золотую гриву, - должен сдержать княжеское слово: живым или мёртвым прискакать на брачный пир, и только достигнув ворот, падает замертво.

В семье невесты стон и плач. Чернее тучи Гудал, он видит в случившемся Божью кару. Упав на постель, как была - в жемчугах и парче, рыдает Тамара. И вдруг: голос. Незнакомый. Волшебный. Утешает, утишает, врачует, сказывает сказки и обещает прилетать к ней ежевечерне - едва распустятся ночные цветы, - чтоб «на шёлковые ресницы/ Сны золотые навевать...». Тамара оглядывается: никого!!! Неужели почудилось? Но тогда откуда смятенье? Которому нет имени! Под утро княжна все-таки засыпает и видит странный - не первый ли из обещанных золотых? - сон. Блистая неземной красотой, к её изголовью склоняется некий «пришелец». Это не ангел-хранитель, вокруг его кудрей нет светящегося нимба, однако и на исчадье ада вроде бы не похож: слишком уж грустно, с любовью смотрит! И так каждую ночь: как только проснутся ночные цветы, является. Догадываясь, что неотразимою мечтой её смущает не кто-нибудь, а сам «дух лукавый», Тамара просит отца отпустить её в монастырь. Гудал гневается - женихи, один завиднее другого, осаждают их дом, а Тамара - всем отказывает. Потеряв терпение, он угрожает безрассудной проклятьем. Тамару не останавливает и эта угроза; наконец Гудал уступает. И вот она в уединённом монастыре, но и здесь, в священной обители, в часы торжественных молитв, сквозь церковное пенье ей слышится тот же волшебный голос, в тумане фимиама, поднимающемся к сводам сумрачного храма, видит Тамара все тот же образ и те же очи - неотразимые, как кинжал.

Упав на колени перед божественной иконой, бедная дева хочет молиться святым, а непослушное ей сердце - «молится Ему». Прекрасная грешница уже не обманывается на свой счёт: она не просто смущена неясной мечтой о любви, она влюблена: страстно, грешно, так, как если бы пленивший её неземной красотой ночной гость был не пришлецом из незримого, нематериального мира, а земным юношей. Демон, конечно же, все понимает, но, в отличие от несчастной княжны, знает то, что ей неведомо: земная красавица заплатит за миг физической близости с ним, существом неземным, гибелью. Потому и медлит; он даже готов отказаться от своего преступного плана. Во всяком случае, ему так кажется. В одну из ночей, уже приблизившись к заветной келье, он пробует удалиться, и в страхе чувствует, что не может взмахнуть крылом: крыло не шевелится! Тогда-то он и роняет одну-единственную слезу - нечеловеческая слеза прожигает камень.

Поняв, что даже он, казалось бы всесильный, ничего не может изменить, Демон является Тамаре уже не в виде неясной туманности, а воплотившись, то есть в образе хотя и крылатого, но прекрасного и мужественного человека. Однако путь к постели спящей Тамары преграждает её ангел-хранитель и требует, чтобы порочный дух не прикасался к его, ангельской, святыни. Демон, коварно улыбнувшись, объясняет посланцу рая, что явился тот слишком поздно и что в его, Демона, владениях - там, где он владеет и любит, - херувимам нечего делать. Тамара, проснувшись, не узнает в случайном госте юношу своих сновидений. Не нравится ей и его речи - прелестные во сне, наяву они кажутся ей опасными. Но Демон открывает ей свою душу - Тамара тронута безмерностью печалей таинственного незнакомца, теперь он кажется ей страдальцем. И все-таки что-то беспокоит её и в облике пришлеца и в слишком сложных для слабеющего её ума рассуждениях. И она, о святая наивность, просит его поклясться, что не лукавит, не обманывает её доверчивость. И Демон клянётся. Чем только он не клянётся - и небом, которое ненавидит, и адом, который презирает, и даже святыней, которой у него нет. Клятва Демона - блистательный образец любовного мужского красноречия - чего не наобещает мужчина женщине, когда в его «крови горит огонь желаний!». В «нетерпении страсти» он даже не замечает, что противоречит себе: то обещает взять Тамару в надзвёздные края и сделать царицей мира, то уверяет, что именно здесь, на ничтожной земле, построит для неё пышные - из бирюзы и янтаря - чертоги. И все-таки исход рокового свидания решают не слова, а первое прикосновение - жарких мужских уст - к трепещущим женским губам. Ночной монастырский сторож, делая урочный обход, замедляет шаги: в келье новой монахини необычные звуки, вроде как «двух уст согласное лобзанье». Смутившись, он останавливается и слышит: сначала стон, а затем ужасный, хотя и слабый - как бы предсмертный крик.

Извещённый о кончине наследницы, Гудал забирает тело покойницы из монастыря. Он твёрдо решил похоронить дочь на высокогорном семейном кладбище, там, где кто-то из его предков, во искупление многих грехов, воздвиг маленький храм. К тому же он не желает видеть свою Тамару, даже в гробу, в грубой власянице. По его приказу женщины его очага наряжают княжну так, как не наряжали в дни веселья. Три дня и три ночи, все выше и выше, движется скорбный поезд, впереди Гудал на белоснежном коне. Он молчит, безмолвствуют и остальные. Столько дней миновало с кончины княжны, а её не трогает тленье - цвет чела, как и при жизни, белей и чище покрывала? А эта улыбка, словно бы застывшая на устах?! Таинственная, как сама её смерть!!! Отдав свою пери угрюмой земле, похоронный караван трогается в обратный путь... Все правильно сделал мудрый Гудал! Река времён смыла с лица земли и высокий его дом, где жена родила ему красавицу дочь, и широкий двор, где Тамара играла дитятей. А храм и кладбище при нем целы, их ещё и сейчас можно увидеть - там, высоко, на рубеже зубчатых скал, ибо природа высшей своей властью сделала могилу возлюбленной Демона недоступной для человека.

Лермонтов «Демон», часть I – краткое содержание

Печальный демон, отвергнутый Богом, долго летал над грешной землёй, проводя век за веком в однообразной скуке. Даже зло он сеял без наслаждения – оно тоже наскучило ему. (См. полный текст и анализ поэмы, а также статью Образ Демона в поэме Лермонтова .) Демон часто парил над величественным Кавказом и роскошной Грузией. В одном из здешних селений жил седой князь Гудал со своей дочерью, прекрасной, доброй и стыдливой . Гудал просватал Тамару за молодого витязя, но в предсвадебный день девушку увидел Демон – и вдруг испытал, как в пустыне его немой души вновь шевельнулись чувства добра и красоты, владевшие им до Божьего проклятия.

Демон. Художник М. Врубель, 1890

Жених уже ехал к Тамаре с целым караваном подарков. К вечеру он добрался до горной часовни, близ которой был погребён некогда убитый здесь князь. Молитва у этой часовни имела чудотворную силу: она помогала уберечься на дальнейшем пути от мусульманского кинжала. Но демон смутил душу жениха Тамары, и он о молитве забыл.

Когда совсем стемнело, перед караваном мелькнули незнакомые всадники. Храбрый князь привстал навстречу им на стременах – и тут же был сражён пулей. Конь принёс на себе тело убитого ко двору Гудала. Тамара горько рыдала над женихом – и вдруг услышала сладкий, неизвестно откуда звучавший голос. Он успокаивал её, советуя быть безучастной к земному, как плывущие по небу облака. «Я, – внушал незримый собеседник, – буду каждую ночь прилетать к тебе и гостить до зари, навевая золотые сны.

Взволнованная Тамара в бессилии заснула. Во сне ей приснился незнакомец с туманным обликом неземной красы, склонившийся к её изголовью.

Лермонтов «Демон», часть II – краткое содержание

Тамара отвергла всех остальных женихов. Говоря отцу, что её терзает какой-то лукавый дух, она по доброй воле ушла в монастырь.

Прилетев в обитель Тамары, Демон вначале задумчиво бродил близ ограды и, казалось, готов был оставить свой замысел. Но он вдруг увидел свет в окне кельи девушки. Оттуда полилась грустная, чарующая песня. Волнение любви проникло в душу Демона. Слеза, покатившаяся из его глаз, была так горяча, что насквозь прожгла камень, на который упала.

Лермонтов. Демон. Аудиокнига

Войдя к Тамаре, Демон увидел рядом с ней защитника-херувима, который пытался прогнать его. От сопротивления в Демоне пробудился обычный яд ненависти. С коварной усмешкой он сказал херувиму: «Оставь её! Она моя» – и добрый Ангел, печально взмахнув крыльями, исчез в небесном эфире.

При виде Демона Тамара затрепетала. Восхищаясь её красотой, Демон не стал скрывать, что он – злой дух, но уверял девушку: любовь помогла бы ему вернуться к Небесам. «Что без тебя мне эта вечность? Моих владений бесконечность?», – страстно вопрошал он. (См. .)

Тамара умоляла не губить её. Но Демон рассказывал о своём тягостном одиночестве, которое даже во зле и мощи не находит утешенья. Тамара невольно призналась, что его слова дают ей тайную отраду. Демон обещал, что сделает её царицей вселенной. Тамара напомнила о наказании Божьем, но он сказал: «Так что ж? В аду ты будешь со мной!»

Тамара и Демон. Художник М. Врубель, 1890

Он слегка коснулся губ девушки жаркими устами. Смертельный яд лобзанья Демона разорвал грудь Тамары мучительным криком, и она простилась с молодой жизнью. Стенанье её слышал лишь монастырский сторож, а потом всё стихло в дуновеньи ветерка…

В гробу Тамара была мила, как пери (фея). На её губах застыла странная улыбка. Князь Гудал, рыдая, похоронил свою дочь в церкви, построенной его предками на вершине высокой горы.

Светлый ангел понёс душу Тамары в небесную лазурь. Но наперерез ему из бездны со злобным взглядом взвился Демон, крича: «Она моя!» Душа Тамары прижалась к ангелу. Посланник неба твёрдо ответил духу зла: «Исчезни! Довольно ты торжествовал! Бог знает всё. Душа Тамары страдала и любила – и будет в раю!». Прокляв свои безумные мечты, Демон так и остался навеки без упованья и любви…

На склоне горы, что высится над Койшаурской долиной, до сих пор видны развалины церкви, о которых ходят страшные рассказы. Теперь там живут только змеи да ящерицы. Имена Тамары и Гудала давно забыты. Лишь высокие горы со своими вековечными льдами недвижно и безмолвно стоят под ветром, охраняя могилы князя и его несчастной дочери.