«Все это время он ее насиловал».

Историю жительницы Северной столицы, которую силой вывезли из России в Ливан в 14 лет, публикует Life78.

"Моя мама - русская, папа - ливанец. Папа приехал в Санкт-Петербург, познакомился с мамой, она научила его русскому языку, у них родились двое детей: я и мой брат. Когда они разводились, суд оставил брата с папой, а меня с мамой. Но мама ещё была беременна третьим ребенком. До 14 лет я жила с мамой в Санкт-Петербурге, как все нормальные дети: училась, гуляла с друзьями, занималась танцами, волейболом, атлетикой. Потом в 14 лет уехала на три месяца в гости к папе в Ливан, он у меня мусульманин. Через три месяца я узнала о том, что остаюсь там. С этого и началась моя жизнь в Ливане. Сначала мне казалось, что жизнь там - это сказка, но очень скоро я поняла, что это не так"

Очень скоро девушка превратилась в прислугу для огромной семьи своего отца, у которого были пять сестёр, пятеро братьев и многочисленные дети и близкие родственники, имён которых она просто не могла запомнить. Не зная языка, девушка изъяснялась с ними жестами и привыкала к мусульманским обычаям. Выходить на улицу ей разрешалось только в сопровождении брата, к десяти утра должна была быть убрана вся квартира, а к 12 - на столе стоять завтрак для всей семьи.

Вскоре Алису познакомили с мужчиной, которого позже представили как её будущего мужа, через три недели после знакомства произошла помолвка, а ещё через год - свадьба.

"Мне было 16 лет, а ему - 32. Свадьба была очень пышная и красивая. Но в тот момент, когда на меня надевали свадебное платье, я поняла, что вот сегодня тот день, когда всё рухнуло. Я попала как будто в рабство, то есть выхода из этой ситуации не было. Мне было настолько отвратительно там находиться, хотя я и старалась улыбаться. И когда мы танцевали медленный танец, я не выдержала и зарыдала"

Но самое страшное ожидало юную невесту впереди. Алиса Адхам с ужасом вспоминает первую ночь в статусе жены взрослого мужчины. Девушка вспоминает, как "должна была делать то, чего не хотела", а наутро перед молодыми предстали все родственники в ожидании вещественных доказательств, что невеста до свадьбы была невинна.

Я боялась своего мужа. Однажды я уснула на диване, потому что не хотела идти в кровать, он пришёл ночью, практически насильно дотащил до кровати и сделал там то, что ему было нужно. Такие моменты заставляли меня бояться его. Когда я звонила папе, говорила ему, что он толкает меня, пинает, что он сбросил меня с кровати, он говорил: "Ты врёшь, ты такая же врунья, как твоя мать". Хотя я даже показывала ему синяки, - рассказывает Алиса. - У меня началась жуткая депрессия, я похудела до 40 кг. Мне хотелось умереть.

Когда девушка всё же решилась на побег, свой план она продумала до мелочей. Алиса отпросилась у мужа поехать на три дня к маме, которую не видела пять лет. Супруг проявил благосклонность и на день рождения подарил Алисе своё разрешение.

В Петербурге девушка начала жизнь с нуля, а первым делом сделала себе татуировку, чтобы восточный супруг и властный отец не смогли её похитить - в Ливане тату считается грехом. Но если для родственников девушка стала позором семьи, то для друзей-петербуржцев - смелой девушкой, которая не побоялась вырваться из "золотой клетки".

В Дагестане есть такие села, где девушку никогда не выдадут замуж не только за «представителя другой национальности», но даже за парня из соседнего села. Такие вот фундаменталисты… Родители непреклонны – обычаи и адаты таковы. И что тут делать влюбленным?

В любви все нации проворны…

В Буйнакском районе Дагестана есть село Чиркей, в котором живут аварцы. Вот чиркейцы как раз одни из тех, кто отдает девушек в жены только «своему».

А рядом с этим селом есть и кумыкские села.

Кумык Магомед и аварка Лейла* познакомились в университете. «Она училась в параллельном потоке, и я ее сразу приметил, — рассказывает Магомед. – Поначалу она даже разговаривать со мной не захотела, но я был настойчив. Где-то год мы встречались, а потом я сказал Лейле, что хочу жениться на ней. И тут она испугалась. Рассказала, что ее старшую сестру, не отдали замуж за аварца, потому что он с другого села. А тут я, кумык. Мои родители пошли к ним домой. Но, как и следовало ожидать, получили отказ. Поэтому мы договорились сбежать, но обставить дело так, что будто я Лейлу похитил».

Рассказывает Лейла: «Похищение не такой сильный позор для семьи, как согласие самой девушки убежать с парнем, — поясняет она. – Мы убежали в Краснодар. Пошли там к имаму и поженились. Через год переехали в Махачкалу. Родственники на меня были злы. Отец проклинал. Мама, конечно, теперь ходит к нам, ведь скоро у нее появится внук. Конечно, я лишилась богатого приданного, мои родители перенесли сильное потрясение. Но какая разница, что парень с другого села, другой национальности? Вера это же не запрещает?».

Но брак несогласованный с родителями – не по Исламу. А Дагестан – республика, где религия и обычаи смешались, и каждый волен из этой смеси выбирать свой личный регламент жизни.

В дагестанской прокуратуре рассказывают, что заявлений о похищениях девушек к ним поступают часто, но до суда такие дела, как правило, доходят редко. Стороны конфликта предпочитают сами все решать.

Отмечают в прокуратуре и интересную тенденцию. Кражи невест теперь стали снимать на телефон. Понятно, что это делается, когда девушка сама согласна убежать с парнем. Эти ролики необходимы, если дело попадает в суд. Ведь это убедительное доказательство того, что девушка добровольно села в машину.

Такие вот имамы

Иногда с похищениями случаются поразительные казусы. В Хунзахском районе Дагестана как анекдот вспоминают события, которые произошли недавно в одном из сел.

Парень и девушка любили друг друга, но родители обоих не были согласны породниться. Тем более что парню уже засватали другую девушку. За день до свадьбы, влюбленный хунзахский Ромео усадил в машину свою Джульетту. Пока родственники не хватились, они планировали сразу бежать к имаму.

Увы, молодым не повезло. В тот день имам их села и соседнего были, что называется, «под мухой». На пути к третьему селу влюбленных настигли родственники. Братья девушки спрятали ее, а юноша, рассорившись с родителями, уехал в Махачкалу.

Посмотрим, будет ли продолжение у этой трагикомедии – все зависит от силы любви.

Бить или не бить?

Намного трагичнее история дагестанского азербайджанца Мамеда. Стрела Амура настигла его, когда он встретился с даргинкой Патимат. Девушкой из богатой семьи, и уже засватанной за своего двоюродного брата. Но любовь слепа, и на такие мелочи не обращает вниманья.

«Патимат была уверена в том, что ее родители никогда не согласятся на наш брак, — рассказывает Мамед. – И предложила похитить ее. Но чтобы никто ничего не заподозрил, я должен был похитить ее в селе».

Это и оказалось роковым просчетом. Кража планировалась в момент, когда Патимат с ватагой подружек пойдет к роднику. И Мамед с другом, как было условлено, подъехали к девушкам, он схватил Патимат, и потащил ее в машину.
Но… Подружки Патимат напали на похитителя! Двум застенчивым азербайджанским юношам не удалось дать отпор толпе даргинских девушек. Отбив Патимат у любимого, девушки окружили машину и не давали ей сдвинуться с места, пока на шум-гам не сбежалось почти все село. Примчались и братья Патимат.

«Меня и друга сильно избили, — вспоминает Мамед. – Товарищ только месяц назад снял гипс с руки, а я вот…»

Мамед разводит руками, а потом похлопывает ими по ручкам своего инвалидного кресла.

«Все это время он ее насиловал»

Трагическую историю своей подруги Мадины согласилась рассказать Асият. Мадина была первой красавицей в селе, да такой, что свататься к ней начали еще, когда она училась в школе. Родители всем отказывали, — хотели, чтобы их единственный ребенок прежде выучился на врача.

«На выпускном вечере Мадину похитил ее одноклассник Исмаил, — говорит Асият. – Они дружили, но Мадина не любила его. Она сама мне говорила, что Исмаил внимателен к ней больше, чем друг. Но больше чем друг он ее не интересовал. И тогда Исмаил похитил ее. В ту же ночь он обесчестил Мадину и сказал, что они должны теперь пожениться, иначе весь ее род будет опозорен. Мадина не согласилась. Исмаил две недели прятал ее. Все это время он ее насиловал, и, как потом, оказалось, снимал это на телефон. Мадине удалось сбежать от похитителя. Родители Исмаила пришли к ее отцу, но, поговорив с дочерью, тот отказался выдать ее замуж. Потом по телефонам начали гулять те самые ролики. Мадина, не вынеся позора, повесилась».

Это была не последняя смерть. Отец Мадины впоследствии убил Исмаила и сейчас отбывает третий год из десятилетнего заключения.

Мать девушки скончалась от приступа.

Гордиев узел по-дагестански

Готовя это материал, я выслушал множество разных историй. Смешных и грустных, кровавых и идиотских.

Можно ли решить эту проблему кардинально? Вряд ли. Дагестан особый регион, где сплелось множество культур, традиций, обычаев вперемешку с религией. Просто разрубать этот клубок не получиться. Каков выход? Его, видимо, нет.

Поскольку точное решение этой проблемы знают только любящие сердца. А к ним – не прислушиваются.

————————————————————————-

*Имена некоторых героев изменены

На тот момент мне было 16 лет.
Жила я с мамой и братом, отца у нас не было(погиб в аварии еще давно).
Брату 23 года, он вёл скажем так, распутный образ жизни, часто выпивал и мог не появляться дома днями, а то и неделями.
Маме моей 49 лет, работает в магазине, устаёт, да еще благодаря моему братцу у неё появились проблемы с сердцем.
Но это так сказать предыстория.
В тот злополученный вечер я спокойно сидела дома, за уроками. Мама работала в ночную смену, и должна была прийти под утро.
Далее я помню, что легла спать.
Меня разбудил звонок. Я сейчас не смогу точно сказать во сколько это было, но за полночь уж точно.
Должна сказать, что я до сих пор помню, как в тот момент мне стало не по себе. Есть такое чувство, чувство какого-то далёкого, дикого страха, который зарождается непонятно по какой причине. Именно это я почувствовала, когда зазвенел телефон.
По телефону сообщили, что мою маму забрала скорая прямо с рабочего места. Сердечный приступ, состояние на пороге инфаркта. Брата дома как всегда не было,начала звонить ему..но без толку.
Я в слёзы.
Выбежала из дома в чём была, в тапочках, в футболочке, в спортивных штанах.. и направилась бегом в сторону больницы. Погода была соответствующей - моросил мелкий дождь.
Я очень боялась за маму, и в тот момент, когда я бежала в слезах по ночным мокрым улицам, я ни о чём не думала.
Я была примерной девочкой, не красилась, не одевала вещи чуть выше колен, и мне никогда даже в магазин не приходилось ходить, когда начинало темнеть. Да я еще и с самого детства жутко боялась темноты,но тогда было такое состояние, что я игнорировала всю эту темноту вокруг, и просто, сломя голову бежала в больницу.
Надо сказать, что больница была местной, и я вполне могла бы добежать туда без транспорта.
От слёз в глазах я плохо видела дорогу, и устав бежать остановилась.
В тот момент я разрыдалась, облокатившись об мокрый столб. Я очень боялась, что это инфаркт, что она не переживет очередной приступ.
Тогда я не замечала вокруг себя ничего, никого, даже дождь не чувствовала. Я была наедине со своими слезами, и не осознавая того дальше, но уже медленней пошла вперед.

Далее я смутно помню, как возле меня резко остановилась неизвестная машина, как от туда вылезли несколько мужчин..
Я плохо помню этот момент.
Из-за дождя и из-за слёз я вобще не запомнила никого, да и машину я тоже не запомнила.
Но отчетливо помню уже то помещение, куда меня привезли. Это была какая-та квартира.
Тогда я словно одумалась. Я ощутила что я мокрая от дождя, заплаканная вся.
Помню как кто-то меня грубо швыранул на кровать, я быстро соскочила с неё, пыталась бежать к двери.. Но на мои жалкие попытки следовал хоровой мужской смех.
Они наблюдали за мной, и им это нравилось. Я наверное была похожа на прицу в клетке, которая мечется к выходу, а её обратно кидают, швыряют.
Я истерично плакала, но ничего не могла сказать, словно дар речи пропал.
Я не помню, сколько мужчин было в комнате, но половина из них в один момент куда-то вышла.
И надо мной стали издеваться трое.
Нет, они не насиловали, а наверное были в предвкушении предстоящего.
Тогда у меня пробилась речь. Я умоляла их, просила отпустить к маме, но на это чей-то голос съехидничал чтобы я сняла такую мокрую футболку, и что они меня согреют.
Я впала в истерику...тогда кто то снова швырнул меня на кровать, стал раздевать.. Тогда я плохо помню, у меня был припадок..
Я судорожно дрожала.
Потом этот кто-то слез с меня, и я услышала чей-то голос.
Кто-то говорил кому-то что я еще ребенок, что давайте лучше снимем баб, что это не правильно.. Но этого кого-то, заткнули..
Дальше я вобще ничего не помню. Проснулась утром в какой-то машине, за рулём кто-то ехал. Я снова начала рыдать, но этот кто-то остановился.
Спросил где я живу, на что я еле как ответила.
Он довёз меня до подъезда, высадил, сказал что-то вроде "не ходи ночью одна" и уехал.

Я дрожа, еле как дошла до этажа..Дома я еще сильнее разрыдалась, брата так и не было..
Даже не знаю, удалось ли им меня изнасиловать?
Пытаюсь себя настроить, что это лишь плохой сон..